Не совсем джентльмен - Джеки Д`Алессандро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он прищурился, но она не заметила этого, отвернувшись, чтобы полюбоваться на двух птичек, танцевавших неподалеку на ветке. Что она хотела этим сказать? Ревность беспощадно вцепилась в него.
Почему это должно его волновать? Ну да, конечно, возыметь такой опыт она могла только целуясь. С мужчинами. Другими!
Черт возьми, у него была бессонница прошлой ночью из-за этих мыслей. Ну, мучился он не всю ночь, а только часть. В остальное время он предавался эротическим фантазиям: как прикасался к ней, целовал, как они занимались любовью дюжиной разных способов и он ласкал каждый дюйм ее мягкой бархатистой кожи губами и языком. Но все равно были бессонные часы, проведенные в размышлениях о том, что все эти прекрасные моменты она разделяла с другим мужчиной.
Вернувшись в Лондон, она выберет себе мужа, одного из этих несносных графов! Или еще хуже – приударивших за ней Колина или Гордона.
Но настоящей проблемой была его собственная, все время возраставшая неукротимая симпатия к ней.
Виктория повернулась к нему:
– Мой отец верил в вашу невиновность?
– Говорил, что да.
Она медленно кивнула и сказала:
– Не знаю, станет ли от этого легче, но я тоже верю, что вы тут ни при чем.
Сердце Натана учащенно забилось. В этой совсем простой фразе было что-то очень трогательное. Ее вера в него ничего не решала, он этого не хотел. Но... получилось наоборот.
– Спасибо.
– И в то, что мой отец не виноват, я тоже верю. – Она дала понять, почему не обвиняет Натана. – Должно быть какое-то объяснение, и я хочу отыскать его. Ответ – в драгоценностях. Начнем?
– Да, – сказал он, хотя понял, что настоящее сокровище им уже найдено.
Через три часа, безуспешно перещупав чуть не дюжину скал, они вышли к ручью.
– Это северная граница имения, – сказал Натан. – Предлагаю здесь остановиться и поесть. А лошади напьются и отдохнут.
– Хорошо, – ответила Виктория, надеясь, что ее голос не звучал слишком благодарно. Уставшая и голодная, она обессилела.
Натан спрыгнул на землю, взял кожаную сумку с едой и похлопал коня по крупу. Тот устремился к воде.
Натан подошел к Виктории, протянув руки, чтобы помочь ей слезть. Она начала волноваться, но его прикосновение было таким непринужденным! Лишь только она достигла ногами земли, он отпустил ее, она даже почувствовала разочарование. И о чем он молчал эти три часа?
Положив руки на поясницу, она прогнулась, разминая уставшую спину. Натан посмотрел на ее упражнения и сказал извиняющимся тоном:
– Нам, видимо, следовало раньше остановиться. Почему вы промолчали?
– В очередной раз услышать, что я – капризное тепличное растение? Нет, благодарю. И еще мне показалось, что мы прекрасно ладили, продолжая путь в молчании, не хотелось прерывать удовольствие. Да и времени на поиски у нас не так много, а еще столько нужно исследовать! – Она посмотрела вокруг, на высокие деревья и удивительный пейзаж. – Я даже не представляла сколько.
– Имение огромное. – Натан достал из сумки два яблока и протянул их ей. – Не угостите ли лошадей, пока я буду готовить наш пикник?
– Конечно.
Взяв яблоки, Виктория отправилась к ручью. Пока животные с наслаждением пили чистую воду, она сняла перчатки и огляделась.
Золотые полоски солнца пробивались сквозь листву, пушистые облака лениво плыли по небу. Сочная зелень росла вперемешку с разноцветными дикими цветами, и по обоим берегам ручья тянулись крутые скалы.
Журчала вода среди скал, пели птицы, бриз шелестел листьями, защищал от солнечного жара, даря приятную прохладу. Виктория глубоко вдохнула свежий запах моря, стоявший в воздухе даже здесь, вдали от берега.
Фиалка подняла голову. Виктория угостила ее, погладила, нашептывая ласковые слова. Тут вороной Натана мягко толкнул ее, желая получить такое же внимание. Засмеявшись, девушка наградила его яблоком и порцией нежности с похлопываниями. Выполнив задание, она ополоснула руки в прохладной воде и направилась к импровизированному столу.
В тени векового вяза на цветном покрывале было разложено огромное количество еды. Натан низко поклонился и усмехнулся:
– Кушать подано, леди!
– О Боже! – воскликнула Виктория, подойдя ближе и вглядевшись в разнообразие сыров, мяса, бисквитов, фруктов и хлеба. – Как все это уместилось в один седельный мешок?
– Наша кухарка – мастер упаковывать.
Неотрывно глядя на скатерть, Виктория засмеялась:
– Тут еды человек на шесть! Мы ждем гостей?
– Нет, только мы вдвоем.
Она подняла голову и встретила его взгляд. Да, действительно, их было только двое... Сердце вновь затрепетало.
– Кухарка предупредила меня, что все должно быть съедено и что мы можем не возвращаться, пока не выполним это указание.
Господи, это займет несколько часов, не меньше... Волнение нарастало. Виктория сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и улыбнулась:
– Тогда нам лучше начать.
Подойдя к покрывалу, она подобрала юбки и уселась на предложенное ей место. Натан опустился рядом, скрестив ноги, и вызвался поухаживать за ней. Положив еду на две тарелки, он наполнил оловянные кружки сидром и поднял свою:
– Давайте выпьем за удачу в поисках. – Он посмотрел на Викторию тем самым взглядом, который она никогда не могла распознать, и от этого ее всегда бросало в жар.
– Да, конечно, – пробормотала она, чокаясь с ним. Первый глоток был подарком для ее пересохшего горла.
Еда выглядела очень аппетитно, и безумно проголодавшаяся Виктория с энтузиазмом принялась за дело. Натан не отставал, и первые несколько минут они молча ели, сидя в тени и наслаждаясь звуками природы.
Взяв еще один толстый кусок хлеба, Натан сделал медленный глубокий вдох и с упоением произнес:
– Господи, как же мне нравится здешний запах, в котором всегда есть море! Я, конечно, люблю Литл-Лонгстоун, но этот аромат – только здесь. В Лондоне такого не сыщешь. И как вы только выдерживаете? – спросил он, содрогнувшись.
– Там полно магазинов...
Он покачал головой:
– Это толпы народу.
– Шикарные вечеринки...
– Скучные разговоры с незнакомыми людьми.
– Опера...
– Люди, поющие непонятно о чем, на варварских языках!
Виктория засмеялась:
– Боюсь, спор будет бесконечным. А что же вы? Зарылись в глубинку, ушли в пустыню. Вам каково?
– Очень мирная обстановка.
– Но нет же ничего волнующего!
– Полное спокойствие.
– Нет ни Риджент-стрит, ни Бонд-стрит!
– Слава Богу!
– Одиноко...
Натан сперва ничего не ответил и нахмурился.
– Да, – сказал он тихо, – бывает иногда. Но у меня есть книги, животные и мои пациенты.
